
Должен сказать, что мне «Прибытие» образца 2016 года очень даже понравилось, хоть я подобно гептаподам и прекрасно знал, как все начнется, и как закончится. Это хорошо разыгранная, вдумчивая и эмоциональная история, оставляющая после себя пищу для размышлений. Рискну предположить, что она должна прийтись по вкусу большинству любителей серьезной фантастики. Радует, что подобные картины еще выходят на экраны. И, конечно же, надо отдать режиссеру Дени Вильневу должное: хоть его фамилия и не настолько на слуху, как Финчер, Нолан или Скотт, но это ничуть не мешает ему выбирать действительно интересный материал и раз за разом выдавать крепкое кино.
Думаю, что каждый посмотревший кино может потом почитать повесть Теда Чана, там всего страниц 60, и сравнить ее с фильмом. Я же скажу пару слов про первую версию сценария, написанного в 2012 году Эриком Хайсерером и ее отличия от картины.


Как это часто бывает, изменился порядок некоторых сцен. Какие-то диалоги были переработаны, а от каких-то пришлось отказаться (хотя тут очень далеко до «Убийцы», где Вильнев вырезал под 90% реплик персонажа Бенисио Дель Торо). Китаю в сценарии было уделено куда меньше внимания, чем в фильме, но, думаю, с учетом трендов тут особо нечему удивляться.
Ключевое отличие заключалось в финале. В начальной версии Хайсерера гептаподы прилетели на Землю, чтобы научиться от людей возможности выбора. Поскольку они видели свое будущее, то знали, что их цивилизация скоро вымрет. И потому, пришельцы решили, что могут выжить если сбросить оковы предопределенности и научится свободе воли от людей. Сменить свой предначертанный путь и отправиться в неизвестность, вместо того, чтобы смиренно уйти со сцены. Когда в ходе диверсии солдат один из гептаподов погибал, остальные рассматривали это как знак того, что добились своей цели — ведь пришелец намеренно остался в помещении, изменив тем самым свою предначертанную судьбу. Что же касается их дара людям, то он представлял собой 11 технологий плюс координаты пригодной для жизни планеты, объединив которые можно было построить межзвездный корабль (подозреваю что Хайсерер фанат «Цивилизации»).

Выучив язык гептаподов, героиня в буквально смысле перестроила свой мозг и изменила восприятие реальности. Она не могла рассказать никому о том, что с ней случилось, и не могла действовать против будущего. В рассказе ее дочь умирала от несчастного случая — но Луиза просто ничего не могла сделать, чтобы это предотвратить. Уж настолько она стала "другой". В сценарии и фильме это заменили на неизлечимую болезнь, с которой ничего нельзя было поделать. Видимо, чтобы уж слишком не смущать зрителей, и чтобы героиня не казалась слишком бесчеловечной.

И вот, возвращаясь к тому, с чего я начал — этот сценарный посыл про свободу воли и подарок человеческой цивилизации в стиле «живите и размножайтесь» совершенно выбивался из всего духа произведения. В первоисточнике вообще никак не объяснялось, зачем пришельцы прилетели на Землю и чего хотели (просто потому что они знали, что должны это сделать?). Конечно же, для фильма был нужен конфликт — и Хайсерер придумал его, в виде гонки не доверяющих друг друг стран, что себя оправдало. Но вот его завершение мне казалось неправильным.

Journal information